Как птицы принесли князя

Случилось так, что в городе Кентунг, на севере Бирмы, не оказалось правителя: прежний князь скончался, а наследника не оставил. Городом и всею округою правили вельможи да военачальники — слуги покойного князя; что ни день, они ссорились меж собою, и порядка в стране не стало. Жителям пришлось туго, они роптали и ждали нового князя.
А на юге Бирмы жил в те времена пастух. Был он молод и беден, пас чужих коров, но не горевал. Каждый день пастух приносил с собою на пастбище нехитрую еду в узелке. А когда присаживался поесть, вились вокруг него стаи птиц. Как ни голодно обедал пастух, а съестным с птицами всегда делился: сам, бывало, есть не начнет, но уж каждой птичке покрошит.
Как-то раз попугай*, птица разумная, летал на север и оказался поблизости от дворца в городе Кентунг. Понимая язык людей, узнал попугай, что давно уже ждут князя люди этой страны. Воротился он на юг да и рассказал сотоварищам о том, что слышал. Стали птицы судить да рядить. Тут ворон, птица мудрая, и говорит:
— Пастух наш хороший человек. Сделаем его князем в Кен-тунге. Станет он всех нас кормить и привечать.
Другие птицы согласились. Полетел ворон к пастуху на луг.
— Пастух, а пастух, хочешь быть князем?
— Отчего же,— пастух ему в ответ,— я не прочь.
— Ну, если так, плети большую корзину. Как сплетешь, залезай в нее да устраивайся поудобнее. А уж мы возьмем тебя и отнесем в город Кентунг.
Так сказал пастуху мудрый ворон и улетел, а юноша сплел большую корзину, влез в нее и улегся на дне. Налетела тут стая разных птиц, подхватила корзину с пастухом, поднялась высоко над пастбищем и полетела к городу Кентунгу. Впереди попугай летит, дорогу показывает. Путь не близкий. Но вот и город Кентунг, где князя ожидают. Попугай кричит пастуху:
— Эй, пастух, опустим тебя прямо в княжеский дворец. Станешь править — не забывай друзей!
Не успел договорить, как вся стая снизилась и бросила корзину на княжеский трон под огромный золотой зонт. Сбежалась свита, окружила корзину. Видят придворные, в корзине человек лежит. Тут все решили, что это и есть долгожданный князь:
прямо с неба на трон спустился. Тотчас созвали всех жителей Кен-тунга и объявили пастуха князем. Устроили пир в честь князя, принесенного птицами.
Хорошо или плохо правил в Кентунге пастух — никто не помнит. Люди жили, как прежде, делами своими занимались, князю просьбами не докучали. Птицам сначала жилось вольготно. Что ни день, их потчевали, кормили вдоволь. Но шло время, и угощение становилось все скуднее. Будто начал забывать про своих друзей князь-пастух. И вот наступил день, когда на их долю не досталось ничего. Скоро стая поредела: кто погиб от голода, кто улетел. Обеспокоились птичьи вожаки и решили: «Князь забыл о нас. Проучим неблагодарного!»
Послали к пастуху хитроумного попугая. Прилетел тот во дворец и говорит:
— О славный князь! Дошло до твоих верных слуг, что по соседству лежит большая страна. Раскинулась она в плодородной долине, много в ней богатых городов и деревень. Но нет в той стране короля. Отнесем тебя в эту страну — станешь не князем, а государем!
Подумал пастух, подумал и решился. Отчего бы ему и впрямь не стать королем? Доля завидная: богатства больше, власти больше, славы больше — чем не жизнь? А уж если правду сказать, то до славы, власти и богатства стал он теперь очень жаден! Повелел князь достать большую корзину, в которой прилетел он когда-то в город Кентунг, уселся в нее и кликнул птиц. Те дружно взялись и подняли корзину в небо. Полетели птицы на юг. Туда, где нынешний князь пас коров когда-то. Долго летели. А пастух все мечтал, как встретят его королевские придворные, как проводят в роскошные хоромы, как посадят на изумрудный трон под золотой зонт… И тут птицы бросили корзину на землю. Больно ушибся пастух. А как пришел в себя да вылез из корзины, видит — вокруг знакомые места, по широкому лугу бродят коровы, которых он прежде пас, да пастух у них теперь другой. Взглянул в небо: его друзья — птицы улетают прочь. Понял он тут, что наказан за свою жадность и неблагодарность. Понял, да поздно. Делать нечего, пришлось ему наняться в подпаски к новому пастуху. Так-то!